Лезвие в кулаке сжимайте

Месть вообще очень холодная. Она просыпается, когда внутри угасают эмоции и человек погружается в рассуждения о том, как ему теперь наилучшим способом отплатить за обиду, оскорбление, боль. Наилучшим — это значит самым болезненным способом. Человек тратит свои силы и таланты на то, чтобы придумать способ причинить другому зло. И мир в его мыслях становится монохромным, цвета, разнообразие, глубина жизни — всё это уходит куда-то. Этакие пятьдесят оттенков черного. Условно говоря, такого человека можно сравнить с рыбой, которая больна солитером, — она красивая, но она плавает у поверхности воды и не может погрузиться в глубину, уйти на дно. Она не может быть со всеми, потому что внутри у нее живет паразит.

 

Месть — это такое чувство, которое, как мне кажется, сродни трусости. Потому что месть — это то, что происходит уже после, потом, когда конфликт вроде бы затих. «После драки кулаками не машут». После драки натачивают клинок, чтобы где-то в тихом месте пустить его в дело. И готовят этот клинок обычно те, кому не хватило духу ввязаться в драку. Человек, который в состоянии аффекта или даже в полном рассудке бросается бить морду обидчику, — это совсем другое.

 

Интересно, что к мести прибегают, как правило, люди неглупые. Само желание отомстить — это такое самооправдание для того, кто не нашел в себе силы ответить обидчику лицом к лицу; его еще для себя самого надо суметь выстроить, это оправдание. Это во-первых. А во-вторых, придумать и продумать способ мести тоже надо уметь.

 

Но ум сам по себе не делает тебя сильным и хорошим человеком. По-настоящему сильный человек, я уверен, милосерден. Вот сейчас, например, выходит у меня картина «Анна Каренина. Интимный дневник». Когда погружаешься в атмосферу этого романа, и мысли не возникает, что Каренин — униженный, оскорбленный и обманутый человек — может отомстить своей любимой женщине. Даже после ее предательства, измены. Каренин не может мстить — он другого размера человек.

 

Приведу пример из жизни. Я выпускал фильм «Казус Кукоцкого», и он должен был идти на НТВ — уже была договоренность. И все же мы долго не могли его выпустить, несмотря на то что уже получили за него всевозможные награды. Я позвонил тогдашнему руководителю НТВ Кулистикову, но, к сожалению, меня с ним не соединили, а потом мне никто не перезвонил. И я очень на это обиделся. Думаю: ну как же так? Почему даже здесь эта дурацкая особенность поведения русских начальников? Я позвонил Люде Улицкой и говорю: слушай, вот такая ситуация. Ну как же такое может быть?!.

 

И тут у меня родилось желание мести. За которое мне стыдно. Я тогда сказал Люде: «Вот возникнет когда-нибудь обратная ситуация и он придет ко мне с просьбой — я вспомню этот случай». И она сказала мне очень правильную вещь: «Этого делать ни в коем случае нельзя, потому что, если я мщу, я продолжаю череду мести. Это же абсолютно зековская традиция: для того чтобы самоутвердиться, нужно кого-то унизить. Эту цепочку надо рвать и разрушать».

 

Эту цепь надо разрывать. Хотя, конечно, месть приносит человеку какое-то удовлетворение — темное, тяжелое. В нашей жизни вообще полно такого рода «развлечений»: минута кайфа, а потом — как будто весь изнутри испачкался. И не факт, что отмоешься. Да, наверное, каждый человек переживал соблазн отомстить. И справляются с ним не все и не всегда.

 

Разорвать цепочку зла можно только его противоположностью — любовью. Но это очень трудная штука. Даже Толстой, когда его спросили, можно ли простить предательство и не мстить за него, сказал, что да, конечно, предательство можно простить; но это как руки сломать: обнять уже нельзя. Обнять человека, который причинил боль мне или моим близким, — нет. Я тоже этого не могу. Не хватает сил. Но думать о мести и становиться похожим на рыбу, больную солитером, мне не хочется. Хочется быть глубже, хочется глубже погружаться в жизнь.
 

Я по-настоящему счастливый человек, потому что пусть иногда в состоянии аффекта я могу начать что-то такое резкое думать про человека, но, слава богу, меня Господь уберег от того, чтобы начать обдумывать способы расплаты с ним за зло, которое он мне сделал. Я никогда до этого не доходил.

 

Месть живет во времени, питается им. Ей нужно довольно много времени. И если она его заполучает, она отравляет твое время, твою жизнь — холодом, ненавистью, злобой. Так зачем я буду тратить на это свое время — может быть, самое ценное, что у человека есть?